Этот день не отличался ни от каких других дней моей жизни, ничем, совсем ничем. В школе всё как всегда было по-старому: очередные издевки одноклассников, подготовка к экзаменам, поскольку ЕГЭ на носу, снова издевательства, обыденные школьные заботы – и так можно до бесконечности блуждать в этом замкнутом круге. Жизнь, казалось, не менялась, она просто стояла на месте для меня. Одни серые будни сменяли другие – ничего не менялось, казалось, вот-вот, и от этого однообразия зарябит в глазах, но всё же и у моей скучной судьбы случаются так называемые « заскоки», которые на время умудряются всколыхнуть приевшуюся реальность и как-то разнообразить её, и в большинстве подобных случаев это приводит к весьма плачевным последствиям. Где ж я так нагрешил-то в прошлой жизни, что мучаюсь в этой?
Как бы то ни было, но сам был творцом своей судьбы, и в моих силах было бы повлиять на собственную жизнь, к примеру, поменять свои старые очки, которые мой прадед ещё носил, но я почему-то упрямо не хотел таких кардинальных перемен. Я боялся их, элементарно боялся, что все узнают, поймут, что все те годы, что я проучился в этой школе окутанный в паутину лжи. Я лгал всем на свете, даже самому себе, боясь, что если б раскрылась эта страшная правда, то жизнь моя сложилась бы ещё хуже,…хотя хуже этого уже некуда…
*****
Это случилось поздним осенним пятничным вечером, когда подошли к концу эти мучительные для всех уроки. Последним уроком у меня и моего класса была физкультура, поэтому Виктор Михайлович (наш физрук) предпочёл выжать из нас все оставшиеся соки, заставив наматывать круги по спортзалу, прыгать через козла, потом снова бегать, прыгать, но уже через меня, потому что, наматывая очередной круг, мне кто-то ни с того ни с сего поставил подножку, и я кубарем покатился по спортзалу, словно был мячом для боулинга, сшибая всех и вся на своём пути. Думаю, говорить про инициатора мне не нужно – на меня зуб уже давно точит эта банда «головорезов», не иначе как пришибленные они все на голову, раз так зовутся, а если точнее, то это был Слава Сорокин.
-Страйк! – завопил этот « головорез», когда я снёс с ног Свиридову Клару. Девушка перевернулась, словно колесо, и распласталась на полу спортзала, тем самым сбив Лизу Карасикову. Она приземлилась по соседству.
Все те, кто не попал в подобную «автокатастрофу» стояли в стороне и элементарно хохотали над упавшими, особенно надо мной. Громче всех, конечно же, была эта слащавая банда, во главе которой, как не странно, стояла Аня. Вот эта вот брюнетка громче всех остальных ухахатывалась с меня, показывая пальцем, как на какой-то музейный экспонат времён ренессанса, и выкидывая фразочки, от которых весь класс надрывал животы от смеха.
-Так, отставить этот балаган. – вмешался наш физрук. – А то ещё 10 кругов бегать будете.
Но ребята не слышали учителя и продолжали смеяться, чем вызывали большее недовольство учителя. С ВМ шутки были плохи, он один раз заставил нас за то, что мы его не слушались, отжиматься от пола целый урок. Что же сегодня он для нас придумает?
Спас наш класс от неминуемого наказания внезапно прозвеневший звонок с урока, и все поскорей поспешили покинуть спортзал, дабы задержка хоть на минутку могла сулить внеурочным наказанием, например, стать личным грузчиком нашей завхозики: у неё всегда найдётся, что нужно передвинуть, и в большинстве случаев это было что-то громоздкое и неподъёмное. Никому грыжа, заработанная подобным образом, не нужна.
Пришёл я в раздевалку самым последним, там уже никого не было. Ну, и неудивительно, кто же захочет в пятницу хоть лишнюю минуту в школе провести, лучше уж сразу в клуб: виски, девочки, грязные танцы до упада, страсть, секс…хм, да, выбор богатый, ничего не скажешь. И как так постоянно развязно можно жить?
Переодевшись из физкультурной формы в нормальную одежду, я уже хотел уйти, как уловил краем уха какой-то странный разговор Славы и Саши прямо на входе в раздевалку. Не знаю почему, но мне так захотелось их подслушать, поэтому тихими, бесшумными шагами я подкрался поближе, чтобы было лучше слышно. Не исключено, что они своих многочисленных девушек обсуждают, ну, или на худой конец, чем же вечером сегодня заняться, но сердце мне подсказывало, что нужно дослушать до конца, я сам не свой стоял, не понимая, зачем мне это, зачем? Мне лишние проблемы по этому поводу не нужны, ведь если застукают, то мне точно не жить.
С замиранием сердца я слушал их разговор, они, как я и предполагал, болтали о том, что сегодня собираются в клубе оторваться на полную катушку. Им бы по клубам только шляться, и ничего больше их не интересует в этой жизни.
- Слышишь, Саш, а ты сегодня мелкую пойдёшь провожать? – ни с того ни с сего спросил Слава у друга. Под « мелкой» он подразумевал Аню – это так называют её в узком кругу «банды». Наверное, из-за невысокого роста.
- Ну, да, мы же всегда вместе её провожаем, или у тебя уже всё, провалы в памяти? – с иронией ответил брюнет.
- Мне тут поговори ещё. – пригрозив кулаком, ответил на колкость Слава. В ответ на это Саша хитро прищурил глаза, будто пытаясь понять, к чему клонит его друг.
- Ты что-то задумал. – коротко изрёк парень.
-Хм, ну, смотря с какой стороны на это посмотреть. – мечтательно заявил Сорокин, чем вызвал негодование своего собеседника ещё больше.
-Говори точнее, мы ж не в угадай-ку играем. Тебе что-то от Ани нужно?
-Нужно, не нужно – какая разница? Я хотел с ней кое о чём потолковать, вот и всё. – никогда Слава просто так не пытался отгородить своих дружков от Ани, чем-то тёмным попахивал его замысел. Зачем ему это нужно?
- Хм, ты никогда просто так ничего не делаешь. А если честно? – бровь брюнета поползла вверх, а глаза так и впились взглядом в Сорокина. – Хотя, я догадываюсь, к чему ты клонишь. Помнится, ты был влюблён в неё с 9класса. Разве я не прав?
-Ну, да, было дело, тогда я в ней увидел прежде всего не одну из «головорезов», а девушку, причём самую что ни на есть настоящую. Горячая штучка. – ухмыльнувшись своим воспоминаниям, изрёк он и хитро улыбнулся, хотя, это больше напоминало не улыбку, а какой-то хищный оскал.
-Горячая? Хм, да, брат, откуда тебе знать-то? Ни в каких порочных связях она не была замечена, одним словом, если не ошибаюсь, то она – девственница.
- Ну, так это легко проверить!
-Проверить? – удивлённо задал он вопрос в пустоту, поскольку ожидаемого ответа он всё равно бы не услышал - Интересно, и как ты это сделаешь? Нашу Анечку мёдом не корми, дай вломить кому-нибудь между « глаз», лучше не лезь на рожон, как друга прошу.
-Тебе не понять, что я чувствую, когда она рядом…она…она…такая сексуальная, соблазнительная…, а чего стоят её карие глаза, видел бы ты её в обтягивающих нарядах, ты не то что бы голову потерял, ты бы ослеп от этой красоты, которая росла с нами по соседству, в нашем кругу…хм, вот бл*ть, сучка, до чего она меня довела, ещё и молиться на неё мне не хватает. От одной мысли о ней я с ума схожу, её образ в моей голове не даёт мне покоя ни днём, ни ночью - она возбуждает меня и моё подсознание, как никто другой. Я тр**** её сегодня, ведь я так давно терпел, сдерживался, хотел это сделать, с того самого 9класса, и мне пох**, по её согласию это произойдёт или же насильно. Девочке нужно помочь поскорее повзрослеть, в наше время этого никого не красит, она мне ещё спасибо потом скажет, что не какой-то неопытный девственник её еб****, а я… - говоря всё это, Слава в эти мгновения демонстрировал мне своё истинное лицо, скрытое за весьма привлекательной внешностью.
Если я думал, что в душе его есть хоть что-то святое, например, то, что сплотило его и его так называемых «друзей» в один коллектив, это же дружба, то сейчас можно с уверенностью заявить, что никакой дружбы-то и не было, ведь друг не может опуститься так низко, до такой степени, что ту, с которой он общается с самого детства, просто возьмёт и изнасилует.
Он был не то что злым, честолюбивым лгуном, который сплёл уже не одно полотно своих самых грязных поступков, выходок, он был беспощадным и если чего-то хотел, то непременно это получал. В данный момент ему хотелось заполучить Аню всю, полностью, любым, пусть даже самым грязным, путём. Разве это честно по отношению к ней?
Про честность речи идти не могло, поскольку это было не в его компетенции. Мне было ясно одно, что Аня в большой-пребольшой опасности.
- Ты хочешь её изнасиловать? – всё, что слетело с губ Саши, который весьма спокойно отреагировал на услышанное. – Она тебя возненавидит после этого. Делай, что хочешь, но учти – я тебя предупреждал.
-Не волнуйся, Аня – девочка послушная, всё будет хорошо, ведь я ей добра желаю, для неё стараюсь. – боже, он так слащаво изрёк это, будто сама мать Тереза снизошла к нам в карикатурном варианте, на нашу грешную землю, что меня чуть не стошнило.
Ничего не сказав ему в ответ, Луговой поспешил удалиться, а Слава, ещё немного постояв, явно обдумывая свой садистский план, скрылся из виду. Видно, на поиски Прокопьевой пошёл.
Почему же я так холодно, без каких-либо эмоций, отнёсся к этому неожиданному известию? Может, таким образом я хочу отомстить ей за то, что все эти годы она издевалась надо мной со своими дружками, которые ей вовсе не дружки, раз один пошёл на такое гадкое преступление, а второй имел шанс его остановить, но даже не воспользовался им?
Ответов на эти вопросы я не знал. С одной стороны мне казалось, что Аня это действительно заслужила, да, так ей и надо, натерпелся я от неё, сил моих больше нет, но с другой – каким бы ни был человек по отношению к тебе, нужно помнить одну золотую истину: если хочешь, чтобы люди лучше относились к тебе, лучше относись к ним, и они к тебе рано или поздно потянутся. Боюсь, в случае с Аней это не то что не сработает, она на меня наорёт за то, что, мол, я её дружков поганых не в лучшем свете выставляю. Так как же мне поступить? Попытаться ей сказать или же нет? Изнасилование – это вам не шуточка какая-то, это травма на всю жизнь отпечатается на психике, может даже и к самоубийству привести, много случаев по телевизору показывали в криминальной хронике, да и вообще во всяких там фильмах и сериалах. Это уже не детские игры, это уже кое-что похлеще детских забав, прошло их время, настало время суровой реальности. Наш мир полон несправедливости, и если все откажутся помогать друг другу в трудную минуту, вспоминая свои прошлые обиды, то эта чёртова планета погрязнет во лжи и обмане, люди сами себя истребят, и никаких воин им будет не нужно, чтобы полностью истребить род человеческий. Пусть Аня не сахар, пусть ненавидит меня, считает заучкой, ботаном, неудачником, но плевать на это, это ничто по сравнению с тем, что с ней собираются сделать, я не паду так низко, нет, если помогу ей, я духовно возвышусь, и пусть все что хотят, то и думают, мне пле-вать. Я должен что-то предпринять, должен, я не буду сидеть сложа руки!
Хм, надеюсь, моё благородство не будет стоить мне жизни.
Словно ошпаренный, я вылетел из раздевалки, да-да, вылетел, по-другому назвать это было просто нельзя и сразу же, как по закону подлости, врезался в кого-то. Этим кем-то оказалась Прокопьева.
- Смотри, куда летишь, слепошарый наш. Для начала бы по сторонам смотрел, пингвин. – съязвила она, подняв на меня свои тёмные глаза, в которых теплился огонёк неподдельной злобы, особенно выделив слово «наш». Она явно была недовольна тем, что я её не просто не заметил, а, тем самым, оскорбил, ведь её рост был всего 152см, а я чуть ли не на две головы выше её, поэтому это жутко злило её, это был её основной комплекс, который мне удалось разглядеть в этой столь юной, но сильной особе. Если кто-то отпускал шуточку по поводу того, что, мол, она как была шпендиком, так и осталась, то после этого ему оставалось только пересчитывать свои зубы, которые эта брюнетка выбивала в качестве мести. Аня говорила, что никто не имеет права смотреть на неё сверху вниз, должно быть всё наоборот – снизу вверх.
-И-извини. – вымолвил я еле-как, поскольку сделать это в данные минуты для меня не представлялось возможным, здравомыслие куда-то улетучилось, уступив место страху, панике. Как сказать Ане, что Слава хочет её обесчестить?
За своими размышлениями я не заметил, как Ане надоело моё состояние транса.
-Эй, ботан, ты Чё, завис что ли? – она пощелкала пальцами возле моего носа, тем самым пытаясь привести меня в себя. – Ау, очкарик, ты тут? – и в добавок помахала ладонями напротив моих очков.
Я часто-часто захлопал глазами, будто пытаясь прогнать настигшую меня дремоту, что вызвало у Ани неординарную реакцию, и она, не сдерживаясь, заржала. Что это с ней?
-Ну, ты прямо блин, вообще. – через пелену смеха изрекла она, начиная заикаться.
Я лишь неудивлённо пялился на неё, не понимая лишь одного – вроде девочка взрослая, а ведёт себя, как маленькая. Походу, у неё давно детство в одном известном месте играет. Психонеуравновешеннобуйнонедоразвитый шпендик-карлик с гермафродитными наклонностями – вот кто она с точки зрения науки.
Вдоволь насмеявшись над моей персоной, а в особенности над моими старомодными очками, она, наконец, пришла в себя.
-Слушай, ботан, ты тут Славу не видел, ммм? – в ответ я лишь помотал головой, что вновь вызвало в Ане прилив буйного смеха, который она выплеснула наружу.
- Типо болванчик-истуканчик? Хм, теперь я буду так тебя звать. – изрекла она и уже было собиралась уйти, как я вспомнил, что хотел ей сказать кое-что очень важное насчёт Славы.
Машинально схватив её за руку, я не дал ей так просто уйти, оставить меня одного, здесь, в коридоре школы. Брюнетка обернулась и недоумённым взглядом уставилась на меня.
-Чего надо? – и я решил, сейчас или никогда. Если я не скажу, то совесть меня потом в покое не оставит, я буду жалеть об этом долго и нудно.
-Аня, я…- заплетающимся языком начал я, но мысли в голове так и разбегались, словно трусливые букашки. Теряя самообладание над собственным разумом, слова растворились, словно сахар в чае, я не знал, что и говорить, но попытался. – Я хотел тебе кое-что сказать…
-И что же? – с особым энтузиазмом она задала мне встречный вопрос. По её виду можно было с уверенностью заявить, что ей было безумно интересно узнать, что же я хочу у неё спросить.
Я никогда не разговаривал с ней наедине, вне всяких неприятных ситуаций, мы вообще никогда не общались нормально, без ругани, даже и с руганью не общались: я – мальчик воспитанный, поэтому оскорбить девушку для меня это самый низкий поступок, на который только может пойти настоящий мужчина. Казалось, что сейчас она была совсем другой, её будто подменили, тихой, уравновешенной, но что будет, если я ей про Славу скажу? Поверит ли она мне? Хотя, чего гадать, я заранее знаю ответ: нет, не поверит…
-Ммм, Маркин, ты Чего это замолчал? – впервые за 11лет обучения она назвала меня не «ботаном», не «заучкой», и ещё кем-нибудь в этом роде, а по фамилии. Хм, странно, на неё это не похоже? Или у меня слуховые галлюцинации?
– Эй!
- А, вот ты где! – за спиной брюнетки внезапно возник высокий силуэт брюнета, который принадлежал её « другу», Славе.
Парень заключил Аню в так называемом « дружеском» объятии, посильней прижав её хрупкое тело к себе. Девушке это, естественно, не очень понравилось.
-Эй, полегче, раздавишь ведь. – с укором, но улыбкой на губах, изрекла она. Эх, знала бы ты, Аня, что он задумал…
